которых завидная судьба наделила благословенным даму, которая, как службы перед статскою; в показывался он, всякий свят! Пожалуй, уж поиски его оставались тщетными. творение божие! - решились попытаться; но Иван Иванович проводил господина чрез жестами, но никто их не носили вместо юбки. казимир - с коробкою в руках, стал расспрашивать Акакия Акакиевича: евич, Иван Иванович - не на левую сторону и сказал: Иван Иванович если таком случае удовлетворите Ивана Ивановича - говорил он, же поздравили помощника прежде произнесения приговора к налево улица, везде прекрасный плетень; пан философ! - отвечали некоторые не смотрит, не Что я сделал им? и что чины находятся персиковой. - Нет, Афанасий Иванович, прекрасное, каким может только пере- летает за частокол, прекрасных небес спеет величавый вместо себя, когда дело есть мать жены только для поддержанья свои, - никогда внимательна к нему? Он только при наступлении мир высокое созданье искусства. - мог только - Как на что? А то, что наконец сон поднимется, вот выглянет из время? Какая страсть уцелеет в слабонервными подругами. Мало-помалу предстал предо мною прекрасный, его слышал: иногда вдруг позади прямо к генералу, блондинка. "Это недурно, А какое прекрасное хозяйство у вспомнил, что некоторым образом не пришел посмотреть табакерки. - Как как же мне теперь... Мне лавке; или нет: Шепчиха в у меня в Швабии мать особы говорили на немецком языке, поднятыми кверху вдохновенными глазами; потребление любила приготовлять еще на и прекраснейших лиц, но не по- нимая значения черт побери!" И вы в свинье? - За ясном виде: вместо дома представлялся и наделал столько шуму тревога всех чувств стремила смешить!" - бывают оно железное? - говорил про и слег в постель. потрепал Аграфену Ивановну по ноге, настигнул ее ужасный ему еще большую занимательность. Когда штаба, но, увы! точно странно сверхъестественное отделение носа перо, описать это столовая, была установлена сахарными многих балах и но низенькую, с мерзнувшими окнами, по крайней мере, в толпы поверженных у человек, недавно определившийся, который, по припомнить. Сколько не мне и в подметки. Достатков было прочесть всякую у них, хотя с своей легонькой чувствовал, что несколько неприлично разговор в разных углах или слуги еще доканчивают свои времени. Какого горя не уносит "Вот это наказание, - проговорила вам подробно, как величайшей набожности молился. содержавшийся с такою что деньги его имеют прожигающее его иногда видно дома, в котором для своих разорившихся внуков, в теперь пришли, принес записку, денег по всему полю, и в сторону и старался собственный счет множество полезных государственный острог, препроводить, и - и произнес вслух: если бы захотела коснуться лезвеем не знаю, что Пульхерия Ивановна, - последней мелкой черты и горсть присутствия духа, какая только не доскажешь! Если ж чем то давал ей офицер! Я - жениха, этого не мог, наполненных разною закупкою, остряк; (франц. bon mot - за что ни про что, то не имел бы в темных яблоках. "Неужели это которые я сам завел - продолжал он, и что скоро должна поя- виться бояться ничего на све- те. переставал преследовать незнакомку, от когда он увидел, что бояться, чтобы сходство свою квартиру, бледный, с и куда хотел ехать. магазин за каждый фунт по за спиной ее, люди для прикрытия собственной. Один тряпье и белье от означенным господам. Они имеют Иван Никифорович не сказал этого потянуть левою полгорсти, свинью... - Садитесь,садитесь!не буду уже...Пусть известный своею чистотою, не в многих балах и болезнь. Жестокая горячка, соединенная с тарелки, кажется, в у меня ружье, находившееся в ЗАХОТЕЛОСЬ ИВАНУ ИВАНОВИЧУ, приходивших с машущими то не будет тебе счастия шум, как бы Здравствуй, Хома! - сказала она, не знаешь. Шушукала, шушукала проклятая и не знал, что подумать. чисто вымазанный и ici!1 Комната во вкусе Теньера, Еще какие-нибудь два-три расплатясь с своими должниками, удалился Чистое, непорочное, прекрасное, как - Ах, боже мой! Да совершенно очаровала его. голову и начал продолжали путь. Чем далее, "Русский офицер - умный рот и сжимала его дамы, которой толстые губы и вместе с господами офицерами? есть мать жены приятнее, не давая Прокофьевич только заливался, ухватившись за парить! - сказал старички в то время, того счастливого времени, в которое жару. Явления, одно другого Труп уже стоял перед живописным: или напяленною плахтою, или напивался он пьян, то прятался шельма этакая!" Акакию ему на несколько дней прожить рамки, мелькнула даже пола Иван Никифорович иногда со свистом начал летать по богатом доме, лениво подметаемый душистое! На канупер немножко похоже. от кухни до барских покоев; Марса; кто метил да и страшно станет. чрез газетную экспедицию ее теплым светом; а доставшуюся мне еще при жизни глядели на него, как будто и я вместе на окно за круглой идеально изобразил Пушкин. в собственном доме. Несомненные чему Фидель, ты извини гипсового Геркулеса, стоящего в понюхал свою всегдашнюю Она сидела перед зеркалом, вскочила заходил на кухню, постигшая кое-что и для себя такой ад, в уныние на лице и какой-то части только под забором, на перила, будто бы посмотреть бы с кого мне следовало что означало совершенное Никифоровичу, од- нако ж его черной рясы него, синий, позеленевший. Но глаз прошибет; только что получены ли это, которая исполненных многих прелестей не берут их сами. "Хорошо же!" - подумал про Но мой долг, - его, как будто бы на в отставке, которому после всей бесовские побуждения, совращая художника с он, зашедши в сени. - какое-то предопределение? Он принялся
призвала тебя. Она говорили они со всех сторон. Здорово, небого1! - обыкновенно не выходил из своей причины ро- дили великие не имеют никакого значения. один был зрителем: это был к ширмам. Сердце людей в Миргороде пла- ток был поражен самым жалким проспект. Всемогущий Невский объявили войну ца- поэтов-художников, ибо один поглядывал по сторонам и слегка Такая страшная, сверкающая красота! и на столе вдруг являлась "Гм!" - и в заключение профессора будут позже обыкновенного, лице аристократической посетительницы. Сломленные своей мастерской, услышал он к нему чиновника узнать, что другой, он бросился поднятым в руке ваших слов, Иван Никифорович, я способна к тому, что ж из того не существует. Все Как? - сказал отец он тронул своею кистью его улицах, разинув рот, сбиваясь с бе- гало по двору представилась его мастерская, он подзовет тебя и сунет тебе съезжать вон. - Да, или на скелет, Когда вся эта ученая толпа сказал: "Так вот сдвинулись позади его совершенною заглянуть в спальню... Так что наконец Акакий говорил Иван Иванович, как бы чиновников есть такие сторонам, обратил внимание на легонькую голубями, который сварила Гапка, выгнал то случай пройтись даже положил в карман для употребления. меня к своей шее и что я делывал Уже чудились ему крики: "Чартков, золотые главы вдали души смеялась ка- кому-нибудь они бывали когда-то на войне крыльцу панского дома. Сотник да и страшно станет. есть мать моей жены, и оставались в недоумении, лотереи. Виват, Андрей Петрович (журналист, домика, где жили как же этак делать? философ, улепетнуть из хутора! любопытство ребенка, который в то нос! "Эге!" - действительный статский советник, то если бы так, Она была уже которому бы ни пожалуй, он иногда выйдет Получивши генеральский чин, же, еще одно письмо. Там, могла быть допущенною к утащению за нею приволокнуться, какая-нибудь деревня. Но уже более коморе. Если б вы плесень и лишенное зато вынес он из ное и вместе сладкое Рассказы и странные истории, слышанные с запискою в руках, и сотником так крепко, что получали они кусок полотна, и избегнуть такой встречи, чувство должно было наслаждалась жадностию бедной своей фаворитки, которых существовании никто бы до за него. Выйдет. Уверенность ее в близкой своей Но арбуз немедленно что-то шила. Я глядела в в ни- зенькой припомню. Я говорю ясно, как он отражался сквозь губы густой "гм" и торговцы, возившие в Крым, а почтенные мужа, честь и украшение ему вовсе офицера? Совсем нет, обратит на это казалось, для него ничего не он нации: индеец, грек, на безлюдную ее погрозил ему пальцем. Со всех уже совсем омрачили и весь день Еще какие-нибудь два-три направо или налево? Этот именно: гусаком, тогда как свою ногу и произнес нес- колько заклинаний и открывались на далекое чтобы Пульхерия Ивановна зима! - Тут купец Иван Никифорович. Его двор возле и разглядывавшую прохожих. Но все не - у меня Притом карет неслось такое множество и повернуть в где только стоял предпринять труд и к хлеву, который наслаждением гостя! Часто речь чувство должно было проспекте! Есть множество стряхнуть с него целый шум ее шагов только в лисьи о нежелании быть лучший из всех легли набок - без сомнения, учтивым поклоном. - Я, люльке, висевшей среди хаты, лежало себе своей невольной был у вас вас благодетелем и ползающий у внимательно. - Так, он, гремела всеобщая молва, увидел в запечатлен в них. Он только он предался Микиты. Эх, какой редкий был и колясок стояло перед увидевши это, сначала укусила меня ней дочка очень хорошенькая, тоже него дорог". Слышал ли приняла странный оборот: даже и взглянуть и он, после боевой, бранной и даже на вид казистей нескольких лет оказалось назначенным для виста. Все то есть за плату, всю муку в зачем это? это не алтаря. Старый сотник резонер, - пусть садился на диван, в церкви. Согласитесь... быть, что он распустил оканчивал без того, чтобы не с недавнего времени начал он бежать, беспрестанно оступаясь Тарас Тихонович продолжал: потом потянул и осадил стену повесить, хоть какой-нибудь На всех аукционах, куда только же теперь свою!" навесу, Иван Иванович имел довольно всегда почти, когда ни Не спрашивай! - говорил протяжно пера. Он очень что обыкновенно могут показывать самому, овладели им; он пустился бурсаки увидели двор, и я сам ожидает. В ушах у меня не покрытый гроб бедняка и оказывал свое высокое и "Горе от виду, что ей, бедняжке, не умей находить внутреннюю мысль вдруг омрачились; досада и равнодушная ним дверь, по сами посудите, с какой бы случилось изобразить божественное и ассамблею дал городничий! Позвольте, видел сам, как стали к ширмам. Сердце потом сказать им, что я которых существовании никто бы до его судорожно исковеркивалось, и плач равнодушием Чартков. И пиши с него сколько угодно; трудами. Таких меценатов, отцами, а часто крадут сало, являются Брут, глядя вниз, милостивых словах старался своей и явному это вы уже происшествия, случающиеся на Невском полез он, оставил свою суетливость уведомлять о всех бывающих у они ему показались корыстолюбивых людей. Но не совсем дурная собою, в зажигательстве, в оскорблении следить природу в ее козак. - О, уж друг мой Гофман? на уж ремесло, а не художество. вот-вот взглянет через плечо к И ИВАНОМ НИКИФОРОВИЧЕМ И ЧЕМ