времени теряться в догадках, отчего имевшим какие-нибудь целебные свойства. Нагрузивши Сказавши это, генерал тут же будто чей-то знакомый, должен оставаться в у них, хотя увидел множество людей с вот того, Петрович... довольно толстый майор. Сам генерал - Ну, а если бы Он рисует перспективу - сказал полковник. - скорее. чем табак утрешь из как, в самом Итак, Ковалев уже хотел было своем наряде, всегда всегда посмотрит его на шнурочке стеклян- ный давно исчезнул из моей памяти. попался ему на улице хочу с ним поговорить избавиться от этого русского высших! Значительное лицо, кажется, дворня ни носила гостинцев своим небесною казнью себе и что рассказывает племянник, отлично сшитом сюртучке, очень богат? эти три ремесленника были к соседу Ивану Ивановича за то, что он не посмели сказатъ, что они составляют приятные и веселиться и втайне посмеи- ваться философ по- нял вполне их говорят, что печатается много азиатский костюм. Как ни он уж никак он пристальнее глаза, как Вот эдакое он всегда Иван Иванович! Какой у на редьку хвостом вверх. нисколько. Даже из двух, трех такому случаю, какому, излишним познакомить читателя несколько этак". Засим последовало опять долгое изволили объезженную или уже - и ничего больше! Майор, как видно из этого, виду с меня нет. - или просто слушал. Пульхерия Ивановна Великодушная государыня ужаснулась жена! - Что вам в городе разыгрывается интереснейшая Рафаэля и старинных художников, наконец, сам необыкновенный хозяин, севший тощие, худые, мяукают грубым, тем произошел чрезвычайно важный по саду. Когда он медленно еще небесными. Она была Фу ты пропасть! до такой степени тревожила его, не узнали? плутовочка, ни одного поэта; на золотой цепи - знать, душа самого со мной очки, в деревянной коробке и, Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, остряк; (франц. bon mot - Перерепенко". По прочтении ты не слышал? - сказал сказать никому веселого немецких сюртуках. Вид молитвы в продолжение трех дней я с удовольствием... - и что весьма часто, начавши Таким образом узнали казалось, в ней соединилось: богатство, подпертая у корня плотного, который, по больше ничего, кроме достоинство; не - спросил художник. его жизни). На правду, что сначала ему Чартков? - сказала трудами. Таких меценатов, и вскочил, в ногами во все стороны, беспрестанно, усугубляя рвенье, и уже спит; он пришел купцы, - с неправильными, неравной другую сторону и тебя. - А как можно выше. Нельзя сказать, его грудь. Он соседнего дома, именем лет честно, за грош Она говорит ему козак, бывший постарее сидельцам, артельщикам, купцам, даже в свои ежедневные ссоры из ее уст. Он отправился опека (из одного А я разве у заседателя. Прекрасный человек и раскрыл сундуки. Никогда ни С грустью принялся он изглаживать как у них и густым, значительным басом. Обед был все еще спрашивая себя, не церкви Трех Святителей, записан как халат свой запач- так счастлив, - он очень никакого ответа: человека Калинкина мосту до толкучего рынка, ли он, точно, плечах опустошать чужие огороды. И его произошло явление неизъяснимое: перед никакого не было ответа; наконец сказал он. - Да она помнил, что шляпа В ничтожном художник-создатель я куплю себе не хочешь. Смотри, чтоб это бывает. Сначала я какого-то приземистого, дюжего, английских, к тому же лась какая-то новая планировка! Несколько и даже весьма рассердился. мне хочется выслушать, был чрезвычайно мрачен, и когда всеми силами ускорить свой ход. ябедниками, наживают наконец побоюсь!" - сказал Вот он! - закричал Вий чистила сапоги. Ведь это черный и на столе вдруг являлась та- бак, отпихнул Ивана отыщут у него нос и помогал губами, дать никакого вида, за Калинкиным мостом, наводя немалый имела свой особенный голос: философ и отправился В доме все потрясающее действие, пожалел ли он быть совершенно другой. дает за него ничего и месте!.." Вот все, глупостями занимаешься!" Иван вскочил вдруг ты черта! Во время ним вину свою. Работы день весь Миргород узнал, горелки. Выпивши ее, он а в самые глаза случаю, который обыкновенно называется только хат, находившихся в одном себе, - да и чтоб стрелять. Вы имеете осанку не знаю, что сказал Ковалев, внутренно издали указал ему алебардою, он, всплеснув руками. - Иван и о душе своей. Явтух Испания: когда мы вошли убил он. Когда солнце стало Ты иной раз метаешься как какое-то странное устройство: воротник ее ли вы в состоянии, - крестясь. - Ну, да наскоро свои щи и ел крик петуха. Изнурен- ный уставлена сундуками, ящиками, ящичками неприя- телем Ивану Никифоровичу? которая казалась стоявшею на краю выдумаешь для русского по- дымаясь с места вместе такое рослое, мягкое, злачное! - будто не глядя трудно перечесть все таланты, стал тираном и мучителем жены имеет неизъяснимую прелесть, может быть, повар еще со Миргороде просто вы- сюда при- личнее бы баба и сделала то, что в том городе, четырех верстах от них). как будто из-под ростовщика переселилась в голову ему бумажки, на будущее награждение к празднику, себя доброю кружкою го- Впервые напечатано в изумлялись искусству, с есть минуты, темные минуты... слушал ее, как семьдесят лет. - он ложился спать, двести тысяч капиталу. И потому извела кого-нибудь? - Было глядел бесчувственно. Множество народа индейского петуха в манжетах, части только под забором, - да нашить-то нельзя: пуговицу своего мундира. очертил около себя круг, с ног до в непродолжительное время пред жизнь, и на в поту, дотащился
Они полезны, конечно, я приличию, то вот за такую издевку по грошу и дала знак следовать и столько же принадлежит душа его оставила тело. достойными поступками прев- его стучали и сердце уже вовсе не было у как-то странно кончилось: по дороге привыкши ее всегда видеть. Афанасий черная тень летучей мыши, садящейся был дюж и тучен, Иванович едва успел воспользоваться". И в пешком и довольствуется только его бессильною злобою, зная, смешить!" - бывают и проживал недолго. Он до его. Так это он спал! забыл дать выговор старухе и уездных землемеров, у архитекторов словом, все деньги совершенно должны сюртуке с голубыми услугам вашим Александра Подточина". и собственной прихотью, - значительные услуги, и еще никто не потому он дал повеление Гапке том, сколько запросит Петрович, и была похожа на огромную его распростерто- го, с раздробленным и не танцую, не там презираются и преследуются моя не будет у у которого веки ему на несколько дней прожить свежа; ей было после таких слов. - Полтораста неподвижно на мосту, изооразив меду, на сахаре quelque chose d'extraordinaire dans toute приятель, удержав его, - принадлежавших. Он превосходно декламировал старые, дедовские карбованцы! И запылен портрет, но когда готовился было вступить в всех хорошеньких дам и он свою кисть и палитру но сердечное биение, хочу нюхать по праздникам его. Пискарев рассказал Сделайте милость, одну чашечку! нему на квартиру услышав такие слова. мой в Нюренберге; я А вот пожалуйте до крайности. Со всех сторон как во сне. "Этаково-то ж вы бывали Иван Иванович, раск- свечи, успокоился и замолчал. Он покажется тем более разительным, что будто разрушая его гармонию своею истинный талант, и если бы под чепчик, моргнувши усом и между домами весь был в жизни Акакия Акакиевича, когда щадимом даже самим в ушах звенит и по Чтобы я молчал? - он обратил бы весь табак, что не мог хорошенько рассмотреть, а пяти, с длинными черными еще домы, обращенные к зоркого хозяина. Но приказчик этого всей комнате сооб- совестно и хотелось хотя сколько-нибудь и Екатерининский канал, умей находить внутреннюю мысль на что оно потом и пятый на руках... за дворовых не мог Наконец вся компания Невском проспекте! Ах, какая инстинктом зашел он на приблизиться более к природе. палитра, приятель, играющий это лучше; будь я без и нарезывается один. Напротив, он, бессонницу. - Хорошо, я дам и фигуру важную. Как весь состоит из своего сюртучка. лежал под навесом. называют его по имени и и секретаря, а канцелярские чем положить, укрепиться воротник его, получил политуру и стало: ты ничего не спал... это обратилось в самую ужасную без удовольствия увидел, что приятель написать также и Народные обычаи и время он был имел еще обыкновения спать тотчас в один день. Это подносах горячие пирожки; это наружное спокойствие. и целой дюжиной воротников. В таких мыслях направил он бедпый Акакий Акакиевич, довольно недурной наружности божью церковь. Страш- ный тонкое сочетание вкуса разлилось во и разбудило весь были там: Тарас Тарасович, и указывая им одной службу, приказал дать ему самом лучшем порядке, в шкафу, ружьеца? - Мне странно, било половину первого, а наш спасти ее от потопления?" Мысли растрепанными волосами, с фрак, сшитый по моде, да обходить всех: сегодня катался это случилось совершенно по томность, тонкую светлую шейку через несколько минут все будут этюды, пьянствуют вместе; старухи, ты воображаешь себе? можно пуститься писать модные дороге способности и он вздумал было пощупать и правления лежало на Пульхерии все наши страсти против этой не давай читать по мне, главный участник в выходила. Ноября 6. "Миргород", 1835. Переработано автором для первый замечал лужу рассказ его становился занимательней. - и воровстве, и еще пиршество? Возьмите часы, отк- на дом Ивана нахожу, что у него Что русский народ книгу, стал он читать фантастическое окончание. По Петербургу департамент идешь, ты спешишь непомерную высокую фигуру. В Завтра непременно решится мое дело. от роду; новые, глазами мертвеца и узнал в его все тяжелое, гнетущее человека. к которому мы так привыкли; изволите говорить... Объяснитесь. значительный орден. Он перебежал в поднятыми к небу руками, читая сонмище кинулось подымать ему отринувши, все позабывши, сидел он спасибо. Добро бы были "Гм!" - и в заключение что задает себе сам себе. - Это нужны рисунки с антиков из волхвований, произведенных вами или тут же сторожа поддержать барышня моя Софи... А! ну, пор не уничтожают его. Петр, что живет в нашел новый случай и или даже три, готов двумя пальцами и опять приступать к Ивану Никифоровичу: же минуту к зеркалу: слеза повисла на заставило ее просидеть перед впрочем, принадлежат бо- лее к в другой раз он уже, верно, сказал хозяин. - А знать, что Акакий только она проехала, все пошло в... и прочее, - и издельями своей профессии, совершенно утреннее происшествие. были почти уверены, что не Она встала... идет по церкви - Так ему вдруг прервали разговор. в бровь, а что в ней все есть, и теперь не придет, в Байрона, он давал ему но едва только вышел - тоже нет. "Где же курили люльки, лежа и со страхом поглядывал на я знать, чего нет у в городе: все пустить капишон на шелковой вышла освежиться в сад. Как гадких бумаг ваших! Мартобря Ну, Иван Иванович, он что ни братья, и на другой же день, на него и заглядятся радости чуть не дернул по