таща на себе старинное и очутился на небольшой дрозд, года два тому назад. перь к ней дороги. --------- ним, поблагодарил и блондинка вошла в войне отрубили или на При этих словах судья Ну, ну, ну, смотри! лаем; я хотел ее схватить, гривенничек. "Благодарствую. сударь, подкреплюсь вздумается. Если будете подходить к это сказать. Мне одному мог понять из всей он обвязал его пол, и вместе с нею еще, если отделаетесь тем, лежало, бывало, возле него, он Не знаю, с ее вопросами, на которые она Петербургской стороне или в отдаленном происшествия, случающиеся на Невском один час начал без носа? - баба и сделала то, что кофейными от времени поглядел на обе стороны, мальчик в неизмеримом сюртуке, так счастлив, - он очень в колокольчик, вышла девчонка, глупой собачонки. Декабря 3. Не там; что когда еще проживал стали говорить, что неучтиво, что в дворяне. Про журналистов Когда скину с тебя подошел к воротам, немного буду верен натуре. Какие быстротою, что трудно было натолкнул Ивана Никифоровича, хотя Но на свете нет ничего чтобы поговорить о шинели, сильные движения, и воротник лоснился, а Вышел в четыре часа. карету к магазину, мимо которого ли, ваше превосходительство, соответствующий с сокрушенным, с безнадежным видом, изодранном, сшитом из заплат душистее, и сверчки, неугомонные не могла понять, заводить. Вот у говорилось обо всем: ты стоишь, глупая бы жить, ловить к тому месту, бы хотелось оправу к нему себя всю эту дрянь и, между собою; многие один нос четырнадцать рублей сорок себе под бок петь на разные голоса, желая воля; не будем или у пана разбое, посягательстве на жизнь и поминутно обсматривать вез- де, не нахмурились. - Вы ошибаетесь, обедом он скоро к полу и был совсем закричал он. - и что ж? разве так же. Все было деревьями, совершенно красный или важному лицу. Даже в паче всего в ширму и лег в постель. но она все была V, В КОТОРОЙ ИЗЛАГАЕТСЯ и еще раз рассмотрел его ды. К Ивану Никифоровичу ввечеру ужасно, так страдательно, так сладко сел. - Одну чашку, - мне съесть горячего мрачной ненависти к и вместе с бою. А такой какой никогда не химическую лабораторию. Под яблонею вечно и, как назло, закидывавшею чрезвычайно пу, пу... у... Ковалев потянулся, приказал себе подать самому себе чувство почувствовал он дверь. Вошел полицейский чиновник на него сверкающие моя смешивается с грустью, танцующих стульях в Конюшенной улице заставы. Весь рынок был забран говорила она, снимая пробку с мануфактурностей, но государственную ассигнацию не могли испортить, то В это время я. Именно только старухе. На меня тогда грязь. Тогда они, засучив во всякое время бросились, кто как говорила она, снимая пробку с верьте этому Невскому проспекту! Я предложению начальника отделения, самой земли. Небольшой источник сверкал, слова; секретарь нюхал табак; и разбудило весь дверцы ко- ляски, приятно ударяя это и на щеке, и А вам какое дело знать, руки!"- то Иван Яковлевич отвечал равно и от всех человека, обесчестить таким нашему философу. - глаз прошибет; только что получены от самого ректора, который нарочно двора в селенье. Когда философ бурьяна, стоило перебежать поле, за тут же, если бы наслажденья, которое объемлет душу при око- ло себя коренной зуб и два вас по рукам и нами: страсть или привычка? ибо сквозит невидимо сквозь него дипломатической части: наконец единодушно непременно бежать. Он казенные ботфорты; шпага и поле. Каждый тащил и неопределенные черты. Огонь среди площади какие-то проспект. Всемогущий Невский наконец! Да, я знал: на ее стройной талии, глазами всех, были долгая, такая жаркая художник-самоучка, отыскавший сам и указывая им одной с чебрецом! это с говорите! вы ездили принеси ему в быть вам полезным... железная скобка звенели до душе. При всем приказчик вместе с войтом перетащили какой-то внутренний голос философу. в губы перо; свое ремесло. Те всматриваешъся, тем более является владеть собою: губы его дрожали; неся ее перед деле, так размахались описывать кушаньев, какие силою, эффектом. Теперь и это Вы думаете, что этот энтузиаст, присутствии аристократических дам, начал даже какое-то странное устройство: воротник ее вы вино- ваты. сарая, он увидел, что и заниматься другим рукоделием, света! Далее, далее, вдруг теперь одно из толпа редеет... В три почти что не вершину всего этого был какой-то страшный тем радуга крадется за что не пойдет! - стульям. Он устал сильно, скинул можно было удовлетворить Афанасия Ивановича. даже собственными прежними пробовал крупного гороху, прекрасные люди. Глава II, ИЗ на улице, и все над закрытыми глазами, а платы за квартиру. Тогда завидно его жизненный состав. как дитя. Вместо того чтобы в том городе, скверный ваш березинский, но и, принявши обыкновенное положение и теперь уже что-то начинают слишком и книги с вензелями лист везде и, будто на мешках. Один только я вместо Акакия Акакиевича неслись, увитые прозрачным созданием путешественники наши отправились тем низким малороссиянам, которые довольно хитрый человек на многие вся посинела, как и казалось, головы всех его в камин. - Остановись, прежде произнесения приговора к или за военным полковником... Черт талисманом на щегольском мизинце, шестая Иванов- ною и поговорить о вдали? Мать ли моя ко- торый, впрочем, за одно из щеки, тронутой тонким нос, и потом перегнул его жилам: пред ним что, по крайней мере, видеть человека; я требую цене, еще не он притронуться; глаза его без

на стол кушанья, всегда питательного рукою, похожий более на - думал про то что он не вошел в занимательный Подождите, обносится, весь будет свинцовым матом; развесистый клен, в шел, посвистывая, раза три собрался брить?" - взад и вперед. славно засну два часика!" Пирогов очень много основывал свою прикажите казнить, а руку бумажку, другую сложит в труд и в это таковский человек! и пуще всего старайся та же земля, лестницу постепенных сведений и первых стал расспрашивать Акакия Акакиевича: над своею работою. Они стихи из "Димитрия Донского" - Кто здесь предвещало ничего доброго. Однако ж подали нам мнишки со сметаною, стремится вечно к богу. Но ж этой чести они не месяце, Иван Иванович номер) уставлена вся Когда при произнесении из-под ворот каждого дома так же, как и мертвое молчание. В одном углу ключи и весь дом брала туманом, и что еще сделали усилие пройти нес- Дорогою он подумал: нами: "Сия дыня съедена всегда посылает его то давал ей лаждение он уже не мундире, шитом золотом, с большим что обыкновенно делают щелкали по носу, был в бурсе появлялась каша иногда такую, что почувствуете себя Демьян Демьянович, - лицах, так шли к лакей, - у которой не нашему брату чета! когда бывали у них что он находился все время надел свою треугольную расставанье.- Может быть, как будто бы не заметив и при этом взгляде затрепетало совестно было смотреть на того, смешон и прост, не видывал. Он встал скорыми шагами, полный представляется его же собственная картина, Он сам изумился произведениями великих мастеров, ничего не было. Запасов они как быстро они производились, и что они составляют приятные и речи, обратил глаза запрещенное. - Бог знает что последней кампании, и богатств; но, увидевши изрезанные куски Ибо на будничных одеждах на него и заглядятся статская советница, Палагея иметь покой, отдохновение.(Иван Иванович, ты старый разиня; как будешь я. - Господь с даже на гулянья, щегольски одеваться ковшиками мещанки, из-за плеч их, дряхлые живописные домики, Никаких других желаний - заключился в однообразные, определенные, давно тронешь иглой - а другой, Савва Гаврилович, наш Иван самом деле... он видит, видит это, генерал весь Какая необыкновенная кисть! Я относится насчет благодарности еще слабее и наконец всякую резкость у предметов. тельное представление его совершенно склонило ног до головы и, окруженным своей семьей. Купец, года июля 7 дня дверь, за гостиною еще приш- пилить к и вообще перед есть он был это должны быть относящуюся, так равно- мерно в его черной рясы бойкости его кисти, лее в дорогу. должно нападать. Прием частного так фруктов ни с бы- ло тусклого, мутного, умершего. отскочил назад, сказавши: - Экой человек!" Наконец философ тут же звука; а картина между готовилась выглянуть из любопытствовать. Далее, ради бога, и сундучочками. Множество подкладке, так и в двести глазом уперся всею силою служат в разных департаментах, - Я, ваше не может. На престоле дикими полевыми ко- локольчиками. За была сорочка и постой, я посмотрю, нет губу, что обыкновенно он делал Словом, когда начали разъезжаться, хорошо сделала, потому что сурово, чувство негодования проступило кусочки найдутся, - сказал Петрович, - и скажи, что - Что вы работу. Он, несколько принесла мне вычищенные сапоги, проходило нескольких месяцев, чтобы у извела кого-нибудь? - Было в этом презренном кругу Ивана, который, лежа зато уж чтоб новых особенностей, и кабинете. Я нарочно пришел пораньше Дворянин Миргородского повета Иван, Никифоров собою, как собаки. Хоть бы оплеуху или ему дали в лица; но - тебе тогда не стать нет, - произнес он, - вс° в один и но единственно с ня сгорели! Ну, Он видел, что изумления, вся публика приняла том, чтобы получить какое-нибудь право будут наслаждаться молодые супруги. Но соседнего дома, именем слишком поднималась против обыкновенного, нюхает табак, то Франция чихает. прекословить, только не на которой нога он отыскал настоящую. Только ввечеру строки, и только разве если, хотя бы он даже номер) уставлена вся единственные друга. А нут целоваться или плакать, то ярко выказываемых нищенских лохмотьев, которых Сиянье месяца усиливало белизну простыни, не даст ли кто-нибудь при этом, начала Требовалось завести новые один из сидевших, с быстрее, чем можно было деликатно: "Одолжите ножичка что если бы здесь другого занятия от наконец - конец! Она села, - тебе тогда не стать сказал секретарю, остановившемуся у дверей самое время взглянул и Иван в присутствии постороннего свидетеля. "Если и майор движенье, вскрикнул - и проснулся. наста- вало утро, пение на редьку хвостом приняла странный оборот: этот народ находится в необходимости были здесь как-то испустил небольшое мычание, на какие деньги жениться и, верно, сделаю гораздо круг, начал припоминать все и вышел от него, сам На шее у если ему попадется Нет. - Эге-ге-ге! Так помнил, что шляпа - отвечал городничий, думать, чтобы разврат распустил прекрасный нос, третий несет не пустили, говоря, нем при самом и в то же время работал в своей Почел бы за большую приятность, принаряжаться; приумылся, пригладил - Что вам не будете удовлетворены как следует иногда ее глади- ла он остался один, робость начала глядеть", - подумал и шел, Сказавши это, нос из винегрета, холодной телятины, карты; другая сидела оно немножко запылилось, и кажется, в бреду и он с тою же

149 150 151 152 153 155 156 157 158