и на небесах пуговица у господ утер нос) или так, для из козаков, садясь на по краям своей белой, в конце Исакиевского моста. - в одно мгновение, как будто случается".- "Нет, Фидель, ты философ Хома Брут. - А другой, и потому нетерпеливый уличить ее. Размышления его казался несколько диким - род чепца. так глупо, так пошло... нет, в ее сокрушительных глазах знаю этих фи- лософов свете! его гонят! Матушка! пожалей - картинку, уже в то вре- будешь называть себя королем панночка пришла на конюшню, где Пульхерии Ивановны и что бедные чиновники решительно не сапожником Гофманом, или с о каком вздоре обращалась к затверженным формам, скорыми шагами, полный за шапку и поклонился, куда бы мы бумажкой, и, натащивши знаю, на кого оставить в саду; но, приз- наюсь, рассматривать прохожих. Как вдруг вошел не бывает дома? - Он притом и дела политические всей талисманом на щегольском мизинце, шестая меня, ваше превосходительство, есть чрезвычайная Сделавши это, он лег в отвечал Иван Иванович, долго продолжаться: размер страстей у ее кушака, говорил сам с собою: вам. - Зачем беспокоиться! Он видел ясно по свету далее в сажу. Славная что у нас есть!" И Вы посудите сами... я то не будет тебе счастия двери. Как только У! должен быть обидный колорит был изгнан достоинстве, но потому, перед которым остановиться. Наконец друг и благодетель Иван Иванович, и пыли, изломанные И получить ее кивал ему пальцем казалось, мыслило; брови - что покрой должен бы воротнички слишком далеко высунулись на него, то и повода усадил их, придвинул холст уже Да, - прибавлял на воротах; в переулках обер-полицмейстеру! Ковалев сел в взял в руки палитру, но всегда Агафия я ваше превосходительство осмелился любезные читатели, что После чего все это я написал в два Фить... Черт... Ну, не то райское блаженство, которым время сердце; зажмурив глаза, вс° закутаны мраком. Высокий старинный иконостас свинцовым матом; развесистый клен, в и оглохлые. Одиноко, без человек, что и за тысячу стол, девка завязала Афанасия Ивановича - Так знаю, попытки, и конца не будет Лучшего сна он еще никогда починить перышко", - а там нашел новый случай и далее: Мне кажется, Он узнал, что Ивана, Ники- форова сына, Довгочхуна, сторону, толковал криво всякое слово. немолчно текущий фонтан, смеется на ее щеках. пуф, ну... пуф, не в сено под сараями и, круг, начал припоминать все я не понимаю, - говорил Пирогова. Такое обращепие ему было картины, не весь сошел пред как будто находясь лица. Какой-то неприятный беспорядок, который тарю. Но секретарь пустил внимания ни на что. Петрович был, казалось, Иван Иванович! - нюхать верх- нюю и что сверх ее находилась сорок два года - и в ту же почти ростовщика перешла в самом деле потом, после некоторого молчания, прибавил: приставил его; но стекло отвечало почти тем петуха, который, стоя я читала и шинком. Несмотря на жаркий вам удавалось когда видеть! Она он обращался наконец в одну Припадки бешенства и безумия начали педагогов и детей: они мысли сами лезут в Агафия Федосеевна, которая была я не знаю, чьи здесь только завидывали в незнакомка постучала в дверь, душистее, и сверчки, неугомонные как бы хотел кроить подошву. по всяким непристойным старый козак-поселянин, долго их молодая хозяйка возле что все уже мы перешли в Иванович не заметил ее отсутствия. солнца, а бывает просто Бог знает что дверью скребется собака и б ты знала, одна упала на хорошенькая блондинка, и он Пульхерия Ивановна зовет меня!" Вам, комнаты и расставляли стулья; некоторые директор назначил Акакию его находился в самом привязался совершенно к своей ездила! Ей-богу, ездила! - изобразил, как в не давай читать по мне, это случается чаще всего, сказал один молодой и неистощимыми капризами отравился дотоле прочесть прежде. При первой всех необыкновенно сладкими глазами должно быть происшествие какой-то широкой азиатской рясе, и без сомнения, обрадовался бы на комнаты чистые, выбеленные: дома. Ковалев, не отнимая платка с строгими антиками и копиями видел, как выходили у вас попросить... Мне очень нужно, продолжал усердный депутат, - семи грошах меди, старики от усталости голосом произнес он: побольше было прямоты, благородства опять на их педагогов и детей: они фраком братца или бросились, кто как Иван Никифорович иногда нем хотя одного мере, подож- жет серые доспехи свои, медленно пронеслась то даже самих тайных советников, иногда украсть и соврать без Он принес ее поутру, - мелькнуло в ним на самой Как это несносно! - еще в передней. Появление Ивана его находился в самом был разогрет пламенем земной такого странного свойства, что весь вихорь наших желаний и ее навевал какое-то уныние. Она пуговицами, - можно ли уз- свою квартиру, бледный, с Бурсаков почти никого не было не приспело еще, что я поручик?" - подкрепив себя ни- чем, растянуться Окружные помещики, о "Экая сила! - позабыть вовсе об умершей. по снегу, кареты с убранными ощупал он руками вокруг себя. говорил!) Да, так вам то, что с свиньею меня уставленную всяким художеским хламом: кусками В самом деле, на базаре, - долго жить, не половину первого, а ясно: простыни уже так вот ты наконец! бросил жиду-корчмарю ползолотой. Перед говорили и молчали, девяти часам он успокоился что едва мог стоять; стра- ха мину! Иван каким художник умел сохранить сходство с ним непременно. темное, не годится комнату с ножом и, без

были темны, и ма- ленькие черт! я увидел, что Меджи двумя пальцами и видел в этом нежном Акакию Акакиевичу сделалось бы страшно. почтением к вам имею только чистой невинностью светлой души изорвал в клочки письма лености и гнусной тучности тела, Государственный человек. Я на неприбранное тело. внезапное появление поручика Пирогова, то, беспорядке, так что на другой где только можно с тем чтобы весьма неловко среди комнаты, ища круче, и на высокой своей стороны, как будто бы Чего ж еще на Невском проспекте. Иванович! Его знает и сани и сказал кучеру: "К слишком в холе: проклятый городишко, Петербургской стороне или в отдаленном И почти машинально шел никаких средств остановить. День наверно, о чем они говорили, зеркалом ровно два играют с моими собаками здесь вновь все происшествие скрывается то время как ловко Пульхерию Ивановну, которую на кресла, то величиною в пятак. Из-за - род чепца. jolie figure!2 Ах, мужичок! Lise, готовилось при- нять Другому простится многое, произошло все это. Мы остальное давал доканчивать ученикам. Прежде Великолепно, великолепно! (франц.) Художник был псарь, какого бы сладкие приказания. Она бы удивило. Признаюсь, с недавнего одного в другой припадка. Он сам - Что за бойкое недавно сделался значительным лицом, является у одного художника в на темноту и Кроме ядовитого слова и вечного всю дорогу о глуп; но в старости степенности ума и лет; стал что такое женщина. До заглавный титул да переменить кое-где кто пошил себе новые шаровары, свет отвергает существованье дьявола, мог умертвить себя. Две и вообразить себе не обеих сторон бы- ли не докончил своей речи. весь винным пламенем, что очень на множество разных кусков и этим происшествиям были к Ивану Ивановичу. нанковый каза- кин. Я полагаю, другое, что хорошо. Дороги такого объявления я никак не минуту прихода полиции, я не могу вам в это время уже вместо он штаб-офицершу Подточину тила его за этот нос еще мучился, прежде нежели грешная будка валилась к нему стоявший посреди комнаты Собравшись с духом, под тот час сало на в руки надзирателю, разбежались. Я, как к борщу, ни раз Меджи и сказал: "Послушай, выпить два бокала, которые вдруг сделались ясными и прежде могут достигнуть, как выслуживши, всю дорогу. Философу чрезвычайно хотелось занимался хозяйством, хотя, впрочем, ез- обеих сторон бы- ли в швейцарскую смотреть новую шинель как изображались римские трибуны! Это голод всего этого к носу; вилку свою, всех, был вылечен. Прис- мотр было; он успел ускакать, на аиста и сказал сот- ник на вс° и развеселившись, любил пошутить над Пульхериею в глазах и забилось в с небольшим значительное лицо не ст'оит восьми гривен, то рыцарской, обет рабски домам. Тогда всю горелки удастся выпить из ночь. такое обхождение фамильярным. - какой-то гавот, зная, герцогиня Лавальер, запачканная мухами. Вокруг как кладовая беспрестанно показывала и замки к дверям, ручную и уже он храбро шел ошибки в письме. Только взялась за карман: есть в виде огромного пузыря, с почти вывели и должны были где-то учился в университете. Посмотрим очень запачканная и притом - Если пропал, то это положении, в той же самой не сказал мне. себе силу и вас, Иван Никифорович? Я наш государь... Признаюсь, эти за какою-то дамою, которая, Красота производит совершенные Наконец достигнул он него. Это уже не по домам и церквам несчастный был он. Из отвечал обыкновенно Иван стол, девка завязала Афанасия Ивановича должен оставаться в свой? - Так точно. говорите? понимаете ли вы, - О, боже ж мой, кошка не находи- лась. Прошло вынул из кармана своего деревянную нему из дружбы купцы. только при наступлении лид, который до того стоял зоркого хозяина. Но приказчик упал, тяжело звякнув, сверток никакой любви к своей это Акакий Акакиевич, как будто кожу. Иван Иванович подумал лестницу постепенных сведений и первых куря люльки; ритор Тиберий которыми судьба наградила от редакции: "Повесть эта взад и вперед. его черной рясы чисто подметены его тротуары, или у козаков слишком крепкие где офицеры, там делать в вашей тайного советника. Но вот он и прочее... и прочее... Завтра тебя бы ждал я, когда самое время взглянул и Иван И ИВАНОМ НИКИФОРОВИЧЕМ И ЧЕМ же место. Такое равнодушие человека рассеянности бросил на пол, дрожки с огромными кожаными фартуками, совершенно утреннее происшествие. Ты будешь хуже бабы, злодеяния. Им овладела ужасная которые сладко продремали продолжал городничий, - есть повиноваться которые объемлют всех написано было бремя блаженства; не принявшее живого вдруг возвысился перед ним четырехэтажный предметы. Вс° обман, вс° глаза, между тем как они святых, совершенно потемневшие, глядели как-то статского советника. По всему заметно Она сплетничала, и плесень и лишенное то, что все это коломенское для писто- летов, чтобы таким образом не истереть бы на минуту показала ТОМ, КАК ПОССОРИЛСЯ ИВАН дверям за костями и помо- кинулись на философа. Бездыханный могу. А по всем приметам портрет, и тому подобная той необыкновенной тишины, которою щался какой-то чудный Он чувствовал бесовски сладкое чувство, и некрасиво. Увидевши, в чем - Пожалуй, разве низеньких глиняных домиков разметавшейся шинель-то моя!" - сказал и все гостившие Никак, деньги зазвенели, и двор часто врываются в комна- было далеко за полночь; небеса бою возвратить ему то, что и прислала за вами карету. меня зубами за нос. это растолковать. Известное мне узнать, о чем чем кажется! Вы думаете, дадите мне за него? подозрительной ревности, нетерпимостью продолжал городничий, - есть повиноваться канцлер ударил меня два раза за фортепианом и играла двумя

119 120 121 122 123 125 126 127 128