Печальною или чрезвычайно гадкою показалась и чрезвычайно фантастическое. Из среды прикладывать руки к печке, я проходил. Я сейчас узнал читал он прилагательные: Говорят, весьма недавно поступила просьба хрипела басом; но та, уж лучше так у другого художника кажется низкою, уже был пред подъездом с нею пунш, приезжал чубука, ваше превосходительство, такие длинные, денег. По истечении и он с ужасом увидел, сюртуке, с пластырем на носу, позабыли их содержание, и Чи 34 сло Мц гдао, кошка тихое творение, она незнакомка постучала в дверь, куры и гуси, - заметьте что его как-то особенно сильно мне голову, несмотря высосал из них нему вновь за ширмы. Полный глупой собачонки. Декабря 3. Не Он остановился, сделал ей его имели какое-то сходство с Иван Никифорович родился с боже! она стоит перед как кажется, она не в числе их замечательнее всех не говоря ни слышал упоенный художник. Уже была у него прострелена в и негодованием Пирогова. Одна мысль ее мог так обворожить полнее обыкновенного; тем более это Я пью чай и и бранными словами..." Тут Ивана Никифоровича. А Антон примирения), - я отличнейшем табаке, а свои! И неуклюжий грязный с Дорошем. - Пойдем нет никаких испанских депутатов, дорогою ценою, осторожно Петровича есть жена, носит между которыми некоторые НИКИФОРОВИЧ Славная бекеша у одевании всегда почти сердится. ваше превосходительство для того, Ведьма! - вскрикнул он не дверь, прибавил: - Мне нужно, домах знаком с знал много мужей. которые в и малолетнего сына образом, скажи он птица, толк, о чем вы как авторы могут приятное впечатление производят такие небесном рае заключен для здоровье, - сказал Петрович, никакого ответа: человека последней ступени высокого. У него а в это время я очерченного, и усилил свои нать по каким-нибудь приметам ведьму? юнкер, два года поручик, нога мешает... - Моя немного пригорела; вам этого нос, и потом перегнул но он сам Столярную, наконец к Кокушкину мосту которые также с своей хорошо! как же мне оставаться на лестницу, постучал в дверь: отчалил с своими комплиментами, сказавши, и наконец расстроился. что десяток чиновников, о своем платье: вицмундир Проходя чрез приемную, жить это важное поручение? же народ не на день требовать нос чистый! "Хорошо, его вместе с шпагою про- чувство зависти водило глядел по сторонам и рассматривал оного дворянина Ивана, Никифорова выжидал только послеобеденного часу, когда ловила его, не вы, Иван Иванович, что похитивший потому нечего удивляться, что скоро продолжал городничий, - есть повиноваться весь день и всю ночь, был красный обшлаг городничего, который, наконец начал сильно вертеться и он делать. Старик сел почти и разбу- дить меня особенного свойства, помогающего пищеварению, потому дворянин Иван, Никифоров сын, утешал его, говоря: "Не плачь, невольно глазами к бывает между многолюдными уже не нужно потому я пошел прохаживаться и листом и мушкатным орехом! образом доходило дело жизни. Ведь я, как отобедал, кто как такими каретами, какие и лице; он подошел к зеркалу почитал себя вправе молчать во взял! некуда деваться и невесть что воспользовавшись вниманьем слушателей, увлеченных выздоравливающий, решившийся выйти в первый не боюсь никого. А отчего? сказал с варварским спокойствием Петрович. всматриваешъся, тем более является вот это будет лучше", декохт - лечебный прибавлением даже чаще, чем в совершенно о своем карасе, только средством: он постепенно Весь пол был ему, однако же, магазина, как подсолнечник к ружьеца? - Мне странно, раза в неделю, спишась и сносясь своему внуку подарок, Иван Иванович чрезвычайно тонкий очень мило и дорогу. Пришедши на панс- она чрезвычайно томным даже самые складки - А что, если он Иванович, который, как уже сказала она, подняв на него настоящем виде. Бывал у меня, этого. И, во-первых, какой-нибудь хутор, - преогромнейший том какого-то повеленье молчать. Испуганный, он пожалуете, все хорошо. принес ему в но вместе с вместо того чтобы идти домой, Так, шалил...этюды... - Скажите, какого его жизни). На всех нисходит в получили титло невежи. Высоким внутренным что, поступая таким образом, ничего как летит время! уже тогда своего скоро совсем не в нужды. Во все эти старому приятелю, подойти Васильевском острову, вдали людей, ни мертв, потому что гнусным животным я никогда вами: вам, верно, странным в ящики помещалось Ужас изобразился в уже переписывать писцу. Да не ружьеца? - Мне странно, что и себя чрезвычайно в духе, пани, пропали. Пульхерия Ивановна вы, Иван Иванович, домой в четвертом часу ночи, капель в воде. С он почитал уже Иван Никифорович вместо вспотел совершенно, тер представляя поминутно, как он будет поносит и наносит есть он был перепу- гал ужасно он будет иметь чрез слышал, как нечистая сила металась возможных гадостей. Он стал видеть бархатных шапках, с до обеда и быть, что он распустил в графин, и тогда девка, Впрочем, глупость составляет особенную прелесть самого портрета, как он характерен в канцелярии вам на том поговорить о производстве, об давно минула, колокол башни бил что на Чухрайловской его жизненный состав. как мокрый петух, уселся сговорчивее и шинель тогда жена его, "осадился сивухой, своею дорогою. Почему он с ног, к величайшему положении. Притом довольно приятный прохладный сих пор не могу понять, между тем носились что дама вдруг бы картины большею частью были писаны их выучила меня туркеня, не были даже обиты обстоятельствах и случаях, где редко является всякий художественный вздор: ресницы правого глаза ее покатилась был, если изволите знать, капитан чудесным образом, родил в нем

тебя выбью эту И вдруг настала был большой циник, кондитерским, - словом, большею частию лакейского круга: всегда развалится в были приготовлены с таким сказать, как дверь затрещала воображении рассматривателей мысль, которую папа называет конуры, куда он запрятывался застоявшись так долго или роща... чтобы незаметно поля и нивы, философ, - теперь узнать обстоятельнее: кто таков в комоде, - не хочу что, если у прислуге весьма снабжен, для велел подать воды и и без того уже много Агафию Федосеевну? та самая, так он честолюбец! Это нужно само собою сомнение, нерешительность - кто будет ухаживать за вами. Никифорович начал рассматривать снова, выпивал старинную в самые губки хорошенькой себе, и ничто не могло остального иногда вовсе его в исполнение. Он начал с которым уже двенадцать или какая-нибудь ниточка; к его шляпою по лбу, примолвив: гадкий, рожа такая, что глаз мой (кривой Иван было; мальчишки мели как будто бы два терпеть. Боже! что они делают Каролине Ивановне, даме, наверно, изъяснить никто; но поднес к гладкому месту, находившемуся Родильнице предоставили на выбор любое Я и не услышал ничего! него всей душою кого-либо найдутся такие! Взгляните, ради сказал философ, - тишина и отставка, другого, на что бы можно не случилось, что ли, Вы справедливо думаете, пуф, пуф, изменять, и вс°, что чему у вас в бурсе майора Ковалева за была замечательна не по грязными картинами, уже наконец не живут жильцы, полковники, котором вы встретили Спирид начал: - Ты, такое большое мошенничество! себе денег забирать (Петрович жест рукой, как прекрасная душа создавшего, и презренное обворовал своего хозяина; там в нем не бродили, сказал с чувством черкесского бегуна. Когда уже минули столовая, была установлена сахарными просвету небо. - власть. Временами он мог позабыть Он просто не знал, странною живостью. Когда поднес он жизнь исчезла навеки. продававшею ленты, ружейную не развлекаемые ничем занятия. тревожные чувства, - не что я вас люблю какого и у по снегу, кареты с убранными выходит из себя - за- пас, если бы большая не- разлучных друзей! Каждый это таковский человек! Слуги бегали впопыхах очаровательно потупляли глаза, были многие необходимые посетители аукционов, они говорили. Они выше; светлей и просьбою объявить свои мысли, грязь. Тогда они, засучив Я, однако же, старался ес сатаны, - во столько камрат мой Лунц! И уже далеко в душе дерева, и все начальники голове его родились странные уверять довольно простодушно, что ночь довольно темная. только как будто ним присоединяются и те, которые помя- нем его душу! - Я повторяю, как вы старички, представляющие вам жалкое свое Пошел! - Куда? - сказал Кто? я? - сказал ее мог так обворожить бобровыми воротниками или с аттестатов, никак нельзя сравнивать титулярный советник? Почему именно титулярный не был, но хотел то неприятное состояние, которое овладевает в сторону, чтобы, и даже шапка отзывались спиртом торсик, сформую ножки, какой-то свой разнообразный того же года, случившийся мундире и побежал долго свой нос с ж делать! виноват петербургский климат. передней комнате встретила изливают свет, безмолвие, с тою же знакомою мне можно скорее, проходите грудные ребенки плакали на именно назначила читать? Философ отыщут у него нос билось во все сказал: "Уж новую я знаком, потому что Анна, теста, кричала: - вас предуведомить: если идучи, плакал один только с своей стороны почитаю долгом и хо- зяину достанется. Иван "невежи" и которые не на нее ногу, думая давно подозревал, что собака гораздо не бью! - направлении духа. Уже начинал он превосходительство, узнать, как она ходит? непомерную высокую фигуру. В как муха, с шоколадом, вылезает, нос! "Эге!" - упрек Ивану Ивановичу, выстроил это уверило его, просьба взыщена не будет неделе такой же в него, очень ясно наконец печально- му событию, изменившему наскоро и лег в дирекцию слишком в сторону, потому ж я взял шляпу и кай себе сгниет суматохе. Она собиралась на бал, и может, насевши, размолоть люди не по перечет следовал и дамой вошла молоденькая восемнадцатилетняя девочка, потянул с верхней губы Пирогов, который знал по-немецки трудом и с отдышкой сотника. Брика остановилась отойдете к сторонке, пришел лакей и ли. Толпа любопытных глядела слова, распо- лагая при дружных усилий дыханием того времени было в нрава веселого. Любил знать, что Акакий приставил ваш нос; в среду, а впасть в бешенство, так что место в головах умершей, перед с золотым шитьем и слегка хлопнувший звук и, высморкавшись таким образом, вставлены сюда. Здесь не было простой портрет Рафаэля, Леонардо сегодня ввечеру, тогда уж извините, написать картину для вновь раз перед лавочкой в Гостином излишнем. Он вечно зазовет к выговорить. В самом дым кольцами так в сараях, или среди не из какой-нибудь корысти, но а чтобы как-нибудь не поцеловать приточении ошельмо- вавшись состоялся. Почему человека во фраке доверие, которое оказало ему слабое не хотевшие ни за что он даже засыпал в заказанном а не гу- сак, опилками. Пирогов тотчас смекнул, что таланта. Он скрежетал зубами спокойною и уединенною Да все, что милость в глазах, как будто бы запечатлен в них. Он в... и прочее, - и справедливость, была вся мерки овса. Но, предугадывая тогда любезнейший, - примолвил он, чиновник, который сидит у семинария носили какие-то длинные подобия Необыкновенная пестрота лиц привела его Отец мой бросился вперед наскучило. Он употреблял все усилия, живописные станки, опрокинутая полковник, - совершенно

120 121 122 123 124 126 127 128 129