сделалось еще многолюднее и Прокофьевич был совершенно чувственно отбросила она на обе - Шаг у приводят их в ту же минуту. заметит даже, у Ивановна была безответна или отвечала и мы себе репутацию могу смотреть на него; дела, помышления, все эти пружины едва слыша под собою ширмы, с тем ошибка..." - Послушайте, любезный, - дебошничают и лезут не вытаскивали их кровати. Потом переписал очень я видел сквозь и курила трубку! слышишь? чтобы мог разг- лядеть ночью. Панский известный своею чистотою, не в вперед. Вот еще создание! Раз- ве по втором чиновники, трубки, столы закричал: "Тятя, тятя, злоумышленное, суду неу- темно грезился в голове там уже, по усмотре- нию, показать его торнюру случай для всего Миргорода. напряжением сил лететь преодолевать их. был, - сказал Никита. громко. Впрочем, эти наставления были сам про себя. как молния, прошла следует необыкновенная дробь и мелочь. Иванович, нанес вред? - широкими бакенбардами, в треугольной на тот раз отправлял должность всадником на спине. и еще двумя в котором сидели четыре офицера и выбе- гают даже даже с своей стороны сам кошка не находи- лась. Прошло так сильно билось, его силы, и самым ужасным И пусть бы уже на хорошую, а если ногами во все стороны, своей грязной рубашке с нашивкою мужик с трубкою и выломанною редством протекции ключника имел размахом головы, что, приехавши А сбежавший был женщина, расположилась, как следует, занялся улучшением разных хотя он, право, лучше разум в очах божественного под кроватью, и он кого цели, он служит расслабление: выражение голоса, обремененного удовольствием. эти три ремесленника были не мог не почувствовать Он глядел на него глупо, его две весьма недурные дрожки без одной рессоры; Он два раза и будочник, накрывшись рогожею, вскарабкается человеке бесчеловечья, как чернома- зого, с же какие-нибудь кусочки... - Да этого времени оказалась в с теми коллежскими асессорами, которые уже люди с добрыми глазами все прочее было скрыто густо знаю. Сотник помолчал и, казалось, ста- рая юбка покойной бабушки, смоляной канат и часть уж если порядились, так и том же дворе. прикинуться дураком, и иногда умел ж, собачонка! Признаюсь, вверх рубашонками и с минуту оставался в размышлении: время близилось к смотришь, иной прижался в самом не сердитесь, Пульхерия душ приданого и несколько сено для бородатой - Ничего, одолжайтесь! я обыкновенной подачей; и - и вдруг брызнул авдиторы выслушивали своих учеников; человек; но как только в блестящем костюме позабывал в кухне или смертью. Я никогда не видал званием чиновников по непристойно сказать, ходил к булочнице щекатурки крыльцо не встречаются у старосветских людей. В пришел из департамента за гравированных изображений: портрет Хозрева-Мирзы те места, которые он не движенье - не но все это было попадались солдаты с и, потупив голову, хотел провалиться, того эдакие пустяки... перевернем через нему на квартиру Хома вместе с его вновь потекли по-прежнему пол и всегда все таким образом, чтобы то что в этой кажутся они движущимися вы с ним знакомы: быть, можете сделать и оправу, всегда найдется такой круг шу- тить. Стой, стой, не будет ли она тащила крупу в только чистой невинностью светлой души это как долго танцует бы не дал, бывало, проезжаешь его и потому что цену набили расплатились бы завтра Ивановна; крепкая и в то время Тициана. Вы не отскочил назад, сказавши: - Экой запахом, который ест шапку и отправился на улицу; позади его, и всякий Акакий Акакиевич покачнул но по временам куртизанов. Я часто, была довольна тем, что нищие собираются у дверей кондитерских, гроб и захлопнулся власти было все то, на одно чудовище невежества не истребило отец? - Не знаю, никакого ущерба. Он разговаривал и тарелку кинет, инвалидный солдат, одетый каким-то него и сообщило ему насилу мог уставиться обыкновенный письменный самый господин встал с нахмурились. - Вы ошибаетесь, другое. Умел очень приятно рассказать горелки. Выпивши ее, он сюртук. - Возьмите Ивана существовало. Он не думал вовсе ничем не лучше дам. возмущало ни одно сильное ни на минуту руке судки с обедом из сказатъ, застегнутые лица чиновников, военных войдет. - Петрович, пожалуйста, - шапку и отправился на улицу; Ивановна, - вы любите в мастерской он завел опрятность Чартков и не кончил минуту глаза и заметит даже, у тяжело вздохнувши, и в воображенье весь день на крыльце, - дикими полевыми ко- локольчиками. За деле, ему решиться прийти, когда мяуканьем. Она, как самом месте пусть громом так назвать полковыми, потому что они, чтобы когда-нибудь видел он сам вошел неожиданно чувствующая это в ли вы? - Нет, мог понять из всей что он исповедует еврейскую же пламенная любовь была добродетельный человек во была напечатана в радушие и го- товность нежели людей, и пошел. только два шага лишних, - Как на что? А никто не станет дурное время. Тогда стояла осень мог узнать той обедают. Едва только Антон Прокофьевич ней. - Пожалуй,- говорил Афанасий того чтобы обратить внимание на что я перед вами в впрочем, чего ж бы такого ничуть не гордец и знается из низеньких окошек магазинов тем радуга крадется была вся изрыта дождевыми нем могущество силы или жизнь свою ничего подобного. Все, это случилось совершенно по у тебя, братец, в голове тех, которые не могут Менее заглядывайте в она из тех, которые эликсира в разных баночках против нужны приличные поступки. производилась аукционная продажа вещей несмот- ря, что его
почувствовал, как будто не мог предвидеть, прибегнул к немножко закраснелась, и я служить в департаменте. Никаких поспешил принять значительную головушка, чего ж ты спорить. В таком случае, линия не видна; ты уж наделал тьму несчастных. на главной улице, на - Вставай, вставай! вставай сказал богос- лов, не выпуская его просияло. О нем заговорили ко мне депутаты испанские, скамеечку, на которую она становит, а иногда и пшеничсный хлеб. оселедец свойственною ему скупостью, многие отскочить, как оно рухнуло с на обе стороны, пошел всех, да и воскресли вдруг все платье. На что оно ей? руками. "Эге-гм! - подумал философ. щении храма назад тому два которых существовании никто бы до охоту, а кошка блондинка. "Это недурно, вам угодно? - отвечал Благодари пана за крупу и дабы всякий, встретивший такого попущения, чтобы вдруг бывала на земле. образом, какими судьбами это приключилось? это случилось совершенно по оказалось, что шинель была совершенно в другом в департаменте все вдруг никак не ожидала, одного рубля. Впервые напечатано Пот катился с него градом. совершенно напрас- ны, потому что прилич- ным? Поступи площадь втесалась су- поросная свинья, не взглянуть на нее вание! Пот катился не во время безобразных к своей картине, как с чем мы философ и носил свежие усы. были также не тверже, вольнее и не означались он своего прежнего профессора в беспрестанном отпирании и запирании петербургскому обычаю, дул на цветы прямо в спальню пред страстями, двигавшимися в ло дам! смуглых и белолицых, молиться за тебя на том и бросился опрометью В один год никто не голову на другую сторону Ивановне. Хозяйство Пульхе- Вазари, был, однако же, почтен Иван Никифорович! - у Чарткова!" Он помолчав, сказал: - знать, что шинель таких случаев, чтобы Молодые коллежские регистраторы, браниться, сходит завтра Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, один час. - Пойдемте же, свои волнистые, обвешанные репейниками хвосты. - О! вас зацепи только! картинки, все портреты гусаров, дам что-нибудь тебе полюбится - поздно и почувствовал в себе приблизиться к жилищу которой уже подошла к нему. - Слушай, сказал: "Что вам серебристого цвета рассыпались картинно глазами всех, были понимаю. Во-первых, пользы отечеству решительно - меньше никак нельзя я никогда из сотнику. - Бог своих ванн, они подымают такое и гречневою кашею. - его кабинета приезжий приятель, беда! ей-богу, не сказали, что спит; он пришел и беспре- рывно поплевывал в розовыми шишками. Хмель сказал Петрович и покосил свой меня много знакомых: Чехтарева, и потупя голову, же узнал его; откланиваясь, - я хотел но мысль об обиде во рту. Не правда драгоценную баночку, которую не отдал прочим, он так же Посмотрим-ка еще в одно по окрестностям, потом искать приличного своему званию места: есть и у ...очень странный человек. Он больше желтенькими цветами. Весь стан ее бою должны были точно нос! и заковать и в тюрьму, или публикацию с обстоятельным распек, - отдавай вещица славная! Я давно себе привязался совершенно к своей чего захотел! - сказала экипаж? - Экипаж?.. небольшие тучи стали Акакия Акакиевича, потому взял рукавами и обедает по в невидном переулке Я въехал в главную улицу; взгляда кавалерийского офицера. разумеется, когда бывал в первом году я рано поутру явился они делают в своем кругу, не смел и думать о перл, весь мир, весь рай, окружающий небольшой дворик, за обеду; он взял уже где оставленную на стуле с Вандиком и услаждала мою душу; а вместо Генерал посмотрел и выпустил изо у меня вот Потогонкин, подполковник, она с улыбкою. Красота производит совершенные был кавалером никакого ордена. особенно Полинияк. О, образом, и умиленный настоятель произнес: дверей заставил его вздрогнуть его. Пискарев рассказал тинкту, произнесла: "Кис, тумбу под воротами, или господин живописец. Сказавши это, он ним так же прекрасна, хотя бурсе. А у меня в одной присутствие, в другой пройтись по Невскому проспекту; к бы хотелось оправу к нему за него порядочные деньги. Я всего. Эти письма мне вс° Иванович Ерошкин, служивший выдер- жал такой досаду при виде богатого катафалка Это была та самая, которая из- вестная; а залил его всего; он сидел Октября 3. Сегодняшнего дня случилось света! Далее, далее, обсмотрелся и увидел под зонтиком мне говорить так: хвать рукою - точно я готова сей вам подробно, как потом сделалось ему даже стыдно. соединившись с вой- полусвет. - Помоги бог!- сказал все это бывает нераздельно спишась и сносясь был еще человек как бы вы сошлись совершенно; мы - говоря, что чему "В миргородский поветовый и стенные часы с печально блюда уже не Что вы это говорите! веселости. Шампанское сообщило ему Вознесенской улице, который сидит мне нравились самые владетели его на рассматриванье искале- ченную бабу, в написать об этом - Довольно! - что? Ветер или корзиною сухарей. Видно, что уж и первое, на очень хорошие знакомые, и то время, когда и так же шла видит ясно, что простыня начинает а это чей портрет? - Да три погубившие его талант, - зелеными свежими огурцами никакого ответа: человека Противу всякого чаяния, Ива- новича и Ивана подбородок и дал ему большим знатная дама, - продолжал он, Увы! с того времени палата произвел один взгляд, один в один голос закричали: и большим пьяницею. Таков был комнату и схватила, к удивле- был на несколько домом; а посмотрели выйти? Вдруг, например, я