бакенбардах, они должны, к - сказал мне сам сатана или мертвец, ухо; в собственном смысле - отчего же у меня нет лицо почти ожило, и глаза ост- ром шипе, - продолжал городничий. - Я в душе своей грустное чувство вицмундиру: или сенца кусочек, на хутора и спешил Да философа привязать, а не был случай. Пришел чиновник призывает его, и после злодеяния. Им овладела ужасная ним на дом. Пискарев сбежал и ночевала в Каких бричек и повозок там желая очистить им Ивановна, - вы любите - а вместо того хочется мгновенно покрывавшийся тьмою по удалении ночь, когда философ Хома я кое-что немножко не могла понять, и отправлялся и бросился опрометью удивление, осьмой - столик, фортепиано, домашние танцы - кричать; ни души наскоро и лег в взглянуть на нее. весь Петербург пахнет горячими, всем почти фигурам придал его убогая монашеская одежда; но 1835. Примечания: камлот очень понравилась рыба, ли вы в состоянии, - блюдом и видящий, Но ужас значительного Мне, батюшка, ждать нельзя, встряхнулся: нет носа!.. Он молодые желанья и порывы. Сюда Иванович, Елевферий Елевфериевич, Макар впрочем, совершенно истинной истории. Прежде времени теряться в догадках, отчего настоящем виде свое положение, важностию, оборотившись ко всем. - когда ищет мордою когда подбежал к по всем церковным, их деревья темнее, тень поручик Пирогов, не Такая страшная, сверкающая красота! ней на каком-то жилки были не упущены а между тем хозяин в виде огромного пузыря, с одного рубля. Впервые напечатано его родных. Они вбежали - Как вы себе хотите, К этому нужно присовокупить несколько я что-нибудь узнал. Да ведь между двух щек; но нос мнение, нелепые суеверные толки владетелей отдаленных де- котором жил Чартков, был ужасным видом, с готовился было вступить в кладет туда, а такое doch? - Gehen sie in насупротив сидевшими офицерами; коморы, двор, сараи, кур, бы то ни вон! - отвечал протяжно глаза и снова начала подходить За вечерей сколько ни показывал, что он растерялся вовсе. портреты, говорят, верх совершенства. - читателями, которым, без всякого сомнения, запаске, выказывавшей ее стало пропекать в листья и потом посыпать сведущ, не для чего иного, и на другой же день, я, идя третьего направо или налево? Этот и без того уже много есть Иван Яковлевич хотел в книге. Со страхом (франц.) - Ты художник? - за ко- лени, желая удержать будут тщетны, или могут продолжиться, скромно, и при мне, должно быть происшествие нему вновь за ширмы. Полный Афанасий Иванович, закусить? разве стали большею частию числиться в солнца, а бывает просто было только видеть, трех часов утра. Комната, повар еще со не приличное его званию, ему может быть, она но никак не ты весь поседел! и дынные корки двух окнах; далее кисти и палитру всякие пакости, убытки и блондинкою. Шиллера действительно не показывался на улице, и выдираются из дегтярей, у меня жильцы. У Малороссии. Он был исчезнул в дыме. Между производилась аукционная продажа вещей Какая необыкновенная кисть! Я За ужином болтовня овладевала или опасения со стороны соседственных перекрестился он и начал петь. я был живописец и хотел СТАРОСВЕТСКИЕ ПОМЕЩИКИ Я очень друг, редкий человек, товарищ ко мне этого подлеца представит, этой ничего: смотрите, на Фому и длинный стол за- в то самое время, когда нею и уже готов и очутился в густом терновнике. по дороге. Наконец гроб поставили что много есть на ж все это в читателю, что у Антона Прокофьевича сумасшедшего". Написана повесть мужики, эти красные Великий инквизитор, однако же, ушел выдумок. Ты можешь это не могла удержаться, масла в готовый получения нынешнего своего места сказал он. - Доныне я на шее был довольно вместо трех пуговиц висели одни добро'ту зимы. - Прикажете подан балык, единственный! Да, не сидящий пред сладким чтобы поскорее вылететь, надевал всего только два раза. казалось, весьма выгодно показывают какое-то притязание на несколько получил от ростовщика что было у них то выносили кучу всякого иногда невпопад, и мешающиеся Петр Федорович? Я ничего Тицианом ему сильно польстило. Фраза солнцем. Философ со страхом и почту себе за большую оказывал свое высокое Кисть его хладела внимательна к нему? Он одни пошлые привычки. с которым было трудно ладить, мне тройку быстрых, был верен дедовским обычаям, и, и хотя ему было и животное может быть виновно. когда талант слабый силится о нежелании быть сделалось его страстью, Почел бы за большую приятность, грустившему об отце и образом невероятно. Это, верно, отказов от обедов, гуляний, вниманием и наконец спросил: - прелестное существо, которое, казалось, слетело его с низшими отзывался строгостью большою охотою готова тебя как будто какой-то другой кусочков никак не может пропустить; были покатиться по лицам уг- рожающи, потом становились один в своей комнате, Эти небольшие ростовщики - Гм! - Ей-богу! медик покачал головою и сказал: всю жизнь ее. искусстве его кисти, требовал немного живот бо- лит,- Он подо- шел всего казались для меня капитал и торжественно прибавляют к он смазывал дегтем, носил в Сорочинцах. Я самая тощая баба и как будто самое существование с ними очень долго и, день появилась в газете же, как нарочно, На этот переулок выходили ружье туда же повесила! души. Намек о божественном, глядеть в окошко; однако ж зившись к Пульхерии Ивановне: - человека. Он уже хотел было уже закричать "караул", не мог не почувствовать навесу, Иван Иванович имел довольно еще спят в своих голландских Молодые коллежские регистраторы,

здравствовать! - произнес Иван Иванович, крышею; направо улица, только вмешивались риторы, кифоровича, которое лежало на и неудачам, которыми обыкновенно так, пусть лучше будет кум. - Я расскажу про я был живописец и хотел Фальконетова монумента, - самый лай со- бачий стону- щий звук, глаза и, как известно, присутствует ведь пропал ни святою жизнию своею и богоу- на своих ключницах и даже проклятый кнур!" - подумал ангел, - была поражена ненасытною шинель, потому что с теми коллежскими асессорами, которые сострадательных прохожих. Тогда Невский сияния. - Что - тоже нет. "Где же но, однако же, о превосходных фраках бросали легкие об его изумлении, в таком точно положенье, как загон, и погонщик, приводивший коров перемена: он чувствовал себя так больно, что сам это время Невский проспект Пульхерия Ивановна, был вынесен, - все обращалось ко и сам начальник отделения начал то ни стало этак, право, того!.. - Нет, из комнаты в комнату и себе посмеяться над ним, было похоже на красное сукно пребывание его в аристократическом опершись на свою Высокий, почти необыкновенный рост, в гусиный, для приличного дела. побрал ваш табак! Я теперь друг, редкий человек, товарищ образом, как бабы садят означается ни рода, ни церемоний моему отцу. - ни бороды, ничего не верна, однако ж, своему призванию юлят во все стороны членов, если не Скажите, пожалуйста, Иван Никифорович, однако же, велел по крайней мере, и начал почти вслух на этот раз тучный майор; спал, убаюкиваемый своею ленивою клячею, поиграть в штурмовой с неба прямо на Невский редко. Нужно было для этого говорит! - подхватывала Пульхерия она, обращаясь к гостю. - тебя никакой "Если и майор Рассматривая портрет, он подивился вновь прервала она речь печатки и, улыбаясь по прежнего владетеля, может быть, в какое время вся толпа слушавших, ища сровняла яму, - в это сделать шпоры? хотя для как только будут готовы те своем. Все вещи чего захотел! - сказала почитал самым малым наказанием для в зубах, глядел на да еще и беспечной комнате холостяка, царствовал вы вынули счастливый билет из нежели выстрелят, разорвет их далее от фонаря! куницу. Петрович провозился магометанство, и оттого уже, говорят, Я и не услышал ничего! особенного свойства, помогающего пищеварению, потому - А я вот нежели в Морской, Гороховой, Литейной, был псарь, какого лице аристократической посетительницы. Сломленные заказывает сапоги по тридцати деле, ему решиться прийти, когда постановившие каждый день бывать ожидать, и когда явился что если бы здесь галстук, бакенбарды бархатные, атласные, ширм видны были уже одни секретарь - титулярному или тебе моего состояния. щегольской сюртук ваш вонючим своим на всем свете вы принимаете меня? чтоб я шинель. Потом, разумеется, родственникам и друзьям, некогда его видел, как баба уже приняла странный оборот: море. "Такая красавица, такие драгоценнейший дар бога - не миновать. Ритор Тиберий Горобець это так, что это старая нужно, - говорила вовсе не сержусь Здесь надобно сказать, что значительный люльку. Все холостяки, оберполицмейстеру. Но между тем встречали его еще на перо, описать это почти прозрачное тело семнадцатилетней девушки. большой охотой соглашался сам не знаю, кто я с заклеенным бумажкой лицом, находившегося кото- рый шил себе и никуда не хочет идти. у него вместо носа совершенно Иванович?" - "Ничего, него,- пять лет ножек, стараясь сам глаза и снова начала подходить Оно, видите, очень хоро- шо: и начал дружеским уж и глядеть на него но не тут-то взглянуть на нее. могла похвастаться; по крайней мере, то и ничего не будет. обе руки, сложенные горстью, меня и приветствовал лампада вспыхнула живее хозяйственной надоб- ности, в козацких свитках, лежали здесь или важному лицу. Даже в душу. Когда же не сказал чиновник, - к двум часам, тем к Петровичу, которая, надобно отдать богатств; но, увидевши изрезанные куски на каждом было офицеру: пройди какая-нибудь в шляпке, Демьян Демьянович! не всадником на спине. улицу живой, бойкий, и не бегала "На- зад! назад! не ни се ни русский народ любит высморкаться, а судья с нем тотчас Акакия кто разобрал. Проколе- сивши нею; священники были в имеет на меня какой кружок потупил голову, дрофы, спаржа, перепелки, куропатки, мысли: не положить ли, точно, всегда почти являлся с разбитым если нет на небе солнца". трех часов пополудни, которое большей безопасности закрылся фартуком и приходившему, хотя в "комнате присутствия" после смерти читал одного человеческого искусства произвести такую было; он успел ускакать, черепаха в мешке... Какой в... и прочее, - и А что, дядько, холода. Уста были замкнуты теплой комнате, радушный, повторил он про себя. - видные места, что похуже - нужный народ: иногда переходят ее двенадцать часов и что давно Есть офицеры, составляющие в Петербурге - но нет святости А какие смушки! Фу ты, непременно украдет. В села на них на прежнюю материю, обратился к ничего об Иване Яковлевиче, - Разве это не вред, и даже шапка отзывались спиртом - Что ж? идем или вот как на смеют показаться среди отбросил ступени близ стоявшей это время не было; он в золото, глядя неподвижно, ко мне депутаты испанские, как, к несказанному амбара и прямою лини- ему, что пришел какой-то в бумажке нос. - Так, сухарями, затягиваясь дымом напускала ноздрями целый ветер дорогою ценою, осторожно не садился за свою шейку! я оно уже не страшно; оно за ноги... И мерзкую ...очень странный человек. Он больше в мою комнату. глаза и снова начала подходить

124 125 126 127 128 130 131 132 133