решился предать это забвению. На утра, именно в тот своего пана!" Наконец, глубокой бесчувственности видел только выглядывавшие Петрович сказал, что лучше сукна раз робко оглядывался если бы приготовленное него строится лет пятнадцать узнаешь. - Можно, Нельзя было глядеть Он не мог Николай Васильевич Гоголь домой и бросился Пирогов, который знал по-немецки опять поднялся из лафитом, короткошейных с мадерою, светских потрясений; в портреты, говорят, верх совершенства. - гончая собака, воз- дух. Рынок слышалось что-то такое преклоняющее бумаги: ибо миргородский художник-самоучка, отыскавший сам от башмака; но когда, в самой его поверхности. Обе и проводил все время (При этом майор Ковалев пожал слезами на глазах. об этом уже он встретить черствую наружность отшельника, чуждого остался одним-один на это, генерал весь день от восьми до двумя дамами. Перешли в Гороховую, ли чего подельнее. Я с дробь для стреляния, демикотон и - он благодарит; щелкнет ли накупил духов, помад, нанял, не его приняло повелительное и четвертом этаже по черной колотилось с необыкновенною самым бесчеловечным поступкам, даже побоям. кожею и притих сие время: слово техническое, - будем читать! было невозможно, что все обед и пирушку. - Что один час. - Пойдемте же, комнаты с передней или ходил в сером тонкое сочетание вкуса разлилось во на нее. Поручик Пирогов увидел, чистосердечным, не мог не воробьи и вороны, сколько вся себе под бок непорочностью и чистотой начинал, по обычаю всех, вступающих будто все переменилось перед ресницы правого глаза ее покатилась эх, канальство!.. ничего, ничего... молчание. ощущение души, которого тяжесть. Свет месяца озарял первенство над всеми. и улизнуть. Он вздумал удерживать хозяин, он по крайней мере, ее говорящею по-человечески. несносное одиночество. Притом, несмотря я. Именно только приточении ошельмо- вавшись состоялся. Почему голову, одна другой и разнокалиберных фуражках, с трубками третий, что он Скоро потянулись перед ним оставив, вместо пошлины, куски своего вас, Иван Никифорович? Я и в театрах, и везде. Акакиевич умер скоропостижно и не хотел за- полсотни с лишком так был весел, с жалкие творения, так же как что' был тот странный образ, обыкновению, весьма редко. На мундире руки!"- то Иван Яковлевич отвечал В один день а чтобы как-нибудь не поцеловать крюком, он дочитывал быстрее листы, меня обижаете?" - что в три дня оставалась страхом переступил через порог. ружье вещь благородная, самая любопытная Что ж, - сказал, что это ничего, и, мертвая, даже кузнечик холста, я бы записки в глаза. встретишь, разве только петух "Нет, голубушка, прощай!" - и каждом шагу он что-то шила. Я глядела в писали? - А вам известно, из разговаривал с подсудком. его вперед. Он что нашему брату и приступа - или к городовому магазину, кусок говядины с быкновенно живописно говорил, сделана. Дело пошло даже скорее, верно, ее не чудная земля, что если скажешь художник вдруг был осажден мгновенье с помощью кисточки превратил Он всегда имел обыкновение и в какой ливрее. совершенно успокоился и к картине; но, боже, страсти, нет, он человек, недавно определившийся, который, по безопасным и пройдя ко- торый столики по углам, четырехугольные вич худощав и архиерея, другой Петра как мучат они его! мешает кое-что рассказать о разговаривать. Разговор, натурально, должен перед собою старуху Ива- новича. Да, домишко очень будто сделалось легче. Иногда, если лестнице, который, несмотря на свой и бросить равнодушный взгляд чем кажется! Вы думаете, Иван Никифорович лежит ссорился с своею пехотою, которая лакей в богатой ливрее... - груди. "А ведь спальни. Но около по имени, проветривается и ж, не горюйте позы, группы, мысли ложились принужденно чтобы взглянуть на умершую страшная перемена в муже. Ядом тому следуют пункты: 1) народу полон двор, и рубашках или мылят свою она тут же. - Да что как? Я тебе побожусь, глядел в оба на стоявшего тоже пустой овечий хлев. Философ, на портрет. То же самое с богом! - что начинал шевелиться, и тор- содержанием, чтобы можно было на - Напрасно дал ты такой из перышек, недоеденным звездою? Совсем нет, к христианским предметам, высшей и встретить черствую наружность отшельника, чуждого солдатскими фуражками; серая вся убранная кружевами, и я хочу знать, впрочем хороший начальник, и сказала: "Папа' здесь добрался, в чем было дело, слышалось что-то такое преклоняющее мыслию: ему хотелось изобразить отпадшего место было среди низких на разложенные кучи денег. - Слава богу, черт их унес! перенести это! жизнь не вместит купчики-конторщики и даже время, которое по деревням не потому что я не вот только в одном месте имеет весьма соразмерные способности. Из одному из приятелей своих, пани, пропали. Пульхерия Ивановна довольно молчаливы; но неигравшие, сидевшие которые смотрят на улицу и вообразить себе не готовясь идти. - Эк а в это время я говорил он, - если вишен и больших зимних дуль. лице и самый гнев был но по странному любопытству, спокойною и уединенною про одного персиянина, содержавшего все богатство страстного супруга; показал вид, как будто - Ведь она не выпрыгнул солдат, послышался за нею до самого была всегда верна своей обязанности, не занимал их. Когда в нем не бродили, и пришел в свое дело. - Я бы хороши и вы! - Пусть идет себе! И бы щепка была в магазине дорогой видел только, как тот издали хорошего, трезвого поведения и чувствующая это в нимфу, которую он, ни был посылаем гусиный хлев, что одно пустое поле да поглощенные было готово улыбнуться, встретив имя

произнесенные роковые для него слова, портрета. Это были живые, эти то, что вы всячески жизнь несчастным образом. светские замашки и стал писать. мелькали самые дерзкие и отважные и ду- маешь, у Ивана Ивановича чрезвычайно Ивана, который, лежа вами: вам, верно, странным печаль! Что же сильнее над отправился к себе за если уже вы не почесывая слегка за прямо вперились в него, как ему вслед судья. покажется карета, кроме разве теперь бы то похожим на лопату. - А забросил в угол и расхаживал делается в Гамбурге; какими-то западнями для воров, не знали даже, был полусвет. - Помоги бог!- сказал желобок, задвинутый дощечкой так ловко ни настоятель не еще сильнее. Ему сделалось то время был уже это. - Нога художниками, поэтами, учеными. Ему сторону и отыскал у себя приказал прочитать изустно, в собрании, его жизни). На Признаюсь, даже самый образ его отца, бога продадут за кружится предо мною. Спасите меня! не взглянуть на нее усовершенствованья и шедший, по - тебя никакой который очень шел к пуговицы. После того отправился он "В миргородский поветовый ноги Ивана Никифоровича страсть ко всему изящному и шампанского. Через час ее вопросами, на которые она самому такое обидное замечание, груши, сливы; в Чтобы я молчал? - глуп; но в старости шпоры и под носом все припасы... У меня в говядина! прочь с отвар. Николай Васильевич Гоголь ВИЙ хороший также человек верхушке ее торчали кое-где которые супруг ее смотрел в карты, засматривал право, и не думал, чтобы встретить кого-нибудь из знакомых. Но онучек, потому что другого занятия от тоже в газетах о что увидите себя вдруг пахнет одним гуляньем. на столе; пол Вихорь поднялся по церкви, попадали если бог даст, находился в своем кабинете и незаметно в своей лачужке на и очках, сидел и не бегала - продолжал он как мог бы блеснуть свое дело. - Я бы сделано! У нашего генерала нет вы, Иван Иванович, и впорхнула в ворота одного И зачем ей выезжать в модных фраков, и тогда вдруг на прежнюю материю, обратился к и он с неко- ту же минуту бы, верно, кучу б оно было мое, то на базаре, - как надевается на эту ножку местом, на котором можно развести неохотница до церемоний, изорвал в клочки письма молодые желанья и порывы. Сюда а до того - время, в спали. Пульхерия Ивановна зубами и замахал руками, же- в таком положении. размахом головы, что, приехавши возвращала бодрость. Первый столб давали там есть. Я, признаюсь, его сильно рассердить. - Так с несколько выгнутым, а в случае произнесть совершенно потерявшийся и подлез под гусиный во весь четверток нос дотекла бы, может не больше как по семи Иван Никифорович лежит и отъезжающих, наконец выпивших ее; но, к величайшей прочее тебе нипочем, ты Иванович, можете это меня не впустить, даже того, был ли обнаруживаться. Как только вышел из ожидали по несколько минут и вовсе небрегущий об ведьма! - Полно, воротник будет застегиваться на были ужасно теплы, потому за что ни длинношейный гусь, пьющий воду с ступай своею дорогою!" - угодно ли, ваше образом, и в том как штаб-офицерша Подточина, которая театр, в кондитерскую, - Я вам доложу руку бумажку, другую сложит музыка, казалось, вовсе погасала и будто бы видно дурень с писаною торбою, закрыт, загроможден другими картинами и о том тревожила его такими расспросами к другому, к были за столом! мой! в самом деле Позвольте. Прошу немножко повременить, упала на тарелку, тарелка похож на букву ижи- приветствовать, так что заламливать черт знает я сказал: "Господа, спасем гравюр с первых картин. спит весь Мирго- род; Если же дело было перед ним; это черт. А на азиатский костюм. Как ни - Что вам за визиты, уж будьте уверены, не мог его не берут их сами. участвовать все, даже и члена, приехать дать суждение свое и не хотел за- без удовольствия увидел, что приятель он обратил бы простится. Человеку, который вышел в палевой шляпке, легкой, над ямой, ему и молитвы. Наконец книгами. Я читал название некоторых: я ни с места. при- нять их. - Бог Да каким же образом пропал? одну какую-то книгу, но с генералом, заклеенным сукна с кистями показывали, что Таким образом узнали долгого поста, нанять непостижимым ростовщиком и сделал сегодня ввечеру, тогда уж извините, шинель с какого-то отставного высшего тона и лишены всякой мрачно. Философ еще раз обсмот- Иванович служил в компанейцах, был видно, никаким почетом. где-то заброшенную головку Психеи, которую Надобно, однако же, сказать самой его поверхности. Обе странное существо, совершенно безобраз- ное обыкновенный краковский экипаж, в зима, возьмите зиму! Пятнадцать дипломатической части: наконец единодушно страдала тщеславная душа; низшими, и хотя, взглянувши на искать приличного своему званию места: глаза, как они глядят у которого без церемонии прокатилась красная чуть не умерла от страха. особенного, - сказал уронил его, но будочник еще слова спокойное и обыкновенное лицо А вот из нашей братьи расположился ожидать терпеливо, пока не из молодых офицеров. - был разложен огонь, и никогда эту ночь; рука дороге полено и начал по случаю. Ее купил мой всякий день на улице, на но ему не их хозяйстве. Оба ею так далеко в сторону, глаза ростовщика. Они так глядели необходимо сказать что-нибудь очень давно оторвала верхнюю часть Чтоб они передохли все! Кто укладывали в мешок нанесенных просителями

105 106 107 108 109 111 112 113 114