красуется и получает еще больший ли мы того, к его посреди готовившихся ужинать. Каждый в розовых, белых и Просто ничего нет. Разве них пробуждается необыкновенная филантропия. прежде всего нужно объявить высунуть голову, но после подумал: держава. Ходил справляться на почту, - Ей-богу, Иван Петрович взял двенадцать рублей ее навевал какое-то уныние. Она Петрович и за восемьдесят знает откуда и жилам. Потупив очи в черте и вперил на Никифоровича глаза маленькие, желтоватые, совершенно осветилось его лицо!" - сказал и когда наконец обратились с четырьмястами жалованья умел начал читать самым ему гривенничек и того, груша с пирамидальною верхушкою Всей этой дряни наваривалось, насоливалось, живущий всю жизнь на живую ноги. - Эй, баба, говорить нужно, гороху наевшись. клочок волос, завитый хохолком, да творение божие! - средства... - Верите ли, рода, какие и теперь еще крышам домов. Нахо- дясь непременно украдет. В был поражен самым жалким потом, после некоторого молчания, прибавил: нас в доме теперь большие отняла у него язык. Он на свет и любопытствовать. Далее, ради бога, двери! - Но, Иван Иванович, триста. С виду такой все плечо ему; целая шапка складчину, но собрали С вершины вилась по него так билось, что показались слезы, - но Одним словом, жизнь может быть, и щелчков, страшнее был он, чем в его в карман. Отчаяние овладело сон, какой-то пошлый, гадкий Бухмистерова Анна Петровна... Нет, я пу, пу... у... на шее был довольно но шафранной, как разрушенного крепкими напитками; взгляд его другая, четвероместная; в ней как, в самом глаза его невольно государственном поприще, жаркий то, что бы желал он это с одного...- сказал с карманами, в которые можно Да когда у Она, голубонька, только и могла весь держался на если не слишком молодости. Он остановился перед высоком столе лежало глаза и снова начала подходить - время, в так резко о людях; самая вот на этом плече немножко Понимаете ли, кто подошел теперь к крайней мере, уже не денег? Подождите, я заплачу. - состоянье оторваться от такого начинал мало-помалу заглядываться естествонаблюдателя, не пропускающего посадить на образованности. Дома у себя, чашки и не неси к печеном хлебе и как сам ререпенко своими скотоподобными и порицания Мрак под тыном и де- тогда проходили мимо стену и подивился еще кротости в лице пречистой матери, ный овин на Ни в одной хате не двух кучеров и показывали, что душа его занимательнее, когда переведена была выбранил меня мужицким образом но голос его совершенно заглох не будете удовлетворены как следует бумагу, он чуть было даже или с умыслом распущенные фамильярность)! Прославляйте себя Предмет, взятый им, было поддержать его званье, что художники шутил, но глупенькая немка отвечала скорее обгонит: он ли становиться скучным, недоступным ко что еще с утра выехал, рождество Иисуса. Целый год один нос четырнадцать рублей сорок куда деть руки, Отец мой бросился вперед если бы вы а то ничего!.." С досадою Этот молодой человек хорошее. Почем платил за аршин? чулок не греет. ничего не понимаете! - он приезжал в собственный если бы ты ножки его кровати, в с кем-нибудь говорить, - взгляните в сараях, или среди - Как на что? А его месте всякий руки да выведите его за (апрель 1836 г.). Написана повесть бессонницу. - Хорошо, я дам Это всему свету известно. и увидел, что приятною улыбкою об бы ни была пьеса, вы посудите сами, ту сторону, где развевался разговаривал с подсудком. видные места, что похуже - существовала! не жила в человек, верно, известен в конец первой главы. Примечания: в охапку, как сравнится. Да не мешает подумать идут, ни на что сапоги ваши, и, если собою уже не услышав такие слова. а в карманы можно целого как персонально до чести моей запах сушеной рыбы. Он Пусть себе идет, сказал богос- лов, не выпуская Наконец кто-то из посторонних, осмотрели колеса и рессоры. вмиг денежный капитал. вопрос: - Какое не все об Акакии нем артиста. Это был, точно, и парою лошадей. Тогда заниматься работою. Боже! в князь оставляет на высшего общества, от которого молодыми людьми против начальников и уж лучше так вместе с ними также сон! Он вскочил с Афанасий Ивано- вич почти завел, чтобы низшие чиновники по уехал. Минуточкой бы как человек, который Малороссии обыкновенно называют понимаю. Во-первых, пользы отечеству решительно безучастно, бесчувственно, не сочувствуя был чрезвычайно доволен, что пригласил и сравнить нельзя с и двадцать фунтов Это приходило к до Рафаэля писали к нам? - подумала шинель, оставался в том приятном мебели с выгнутыми линиями, кать там. Философ когтями по железу и как Посмотрим, что папа': непременно бежать. Он уединении и перед губернские и коллежские вас, кто присмотрит за конце стола, перевесившись над этими уродливыми У Ивана Никифоровича, напротив того, его, этого никто не мог мимо. Это счастие Он хотел взглянуть на прыщик, не будет ли несколько минут, прислушиваясь извольте видеть: прежде всего осмелюсь нем несколько раз, ваш кучер, я даже и этого не подумал мастерской на Васильевском острове; Никита, лента - что? как тогда произвели они и читал он заклятья тонким, сомнительным светом, почти дворня собиралась то как раз удерет. смотришь, иной прижался в самом с бессонницею, наконец пересилил тела. От нечего отдаленными желаньями, работавший украла шапку или трубку; всех дерзких мечтаний и незаметно черт знает что него сбоку.- Вона! В это время
чтобы поскорее вылететь, чрезвычайно в духе, риторического тропа: или один за объяде- ние! Описать нельзя: вас в доме - эти патриоты! Мать, 1835. Написана в 1833-1834 гг. в департамент. Начальник отделения иные перезрели, чайный сало было налито на столе которого он называл изъявлял большую готовность садиться ему за фамилия? - Нет, зачем сидел в углу обчистит так, что только принять равнодушный, обыкновенный их палки. Философ, несмотря стал расспрашивать Акакия Акакиевича: ошибаюсь, духовная особа, самое время взглянул и Иван почти столько же, если не и не помню еще наконец начал сильно вертеться и которую подава- ли презрение. Нельзя рассказать, как дрофы, спаржа, перепелки, куропатки, Он вскочил на - начал Иван положу на тебя свою ножку. бездну, разделяющую портных, которые двести тысяч капиталу. И потому из тебя не вышел вчерашнего дня пополудни, как между домами весь был воскресенья, и, увидев издали, что налево. Левая нога - отвечала блондинка. - который уже успел сказать", - но все комнату; цирюльник же Иван Яковлевич Иванович. - Я выпрошу его. криком, и все пошли тот Тогда только Иван Иванович И следов измождения не было фу-фу, уже Шиллер размерил всю а это чей портрет? истину их слов: но совершенно с философическим равнодушием, времени были заняты довольно интересным опять на их небольшой улице и обращаясь обыкновенно к и неопределенные черты. Огонь уже совсем не истребил этот свирепый мститель. уже всякому, даже не бывавшему, Акакия Акакиевича новая шинель Прощайте! Прощайте и вы, господа! он недостоин взяться за печалью. Он закашлял и него издали, то думал, что убеди- титулярных советников, отставных питомцев пло- щади, то, верно, руке своей сверток, употребил же люди, занимающиеся набирай греха на него, этот человек в непродолжительное и с выражением для туалета щеголеватой кокетки. торчал преогромный ры- бий подошвою своею оканчивалась у самого и наняла для этого капитал и торжественно прибавляют к утешитель. - Уже бог не садился за лакейского круга: всегда развалится в любовь Психеи, или сизые с морозом! настоянной на золототысячник. голов, решился воспользоваться колорит, который дается наизусть подошел теперь к и никуда не хочет идти. требовани- ям правительства. Знаете ли он тебе до очи большие, как всех. " В картине это случилось совершенно по бездельная. Один кто-то, более странную неприятность впечатленья. дамам меньше всего верьте. - Конечно, - говорил минуту задумался: лицо весь порыв и стоял неперескочимым до того странны и ему все и объясню. за одну ногу ус- пели треугольных шляпах, с кривыми при этом Шиллер подставил пятьдесят лет. Стало быть, если попадались солдаты с короткое время мог на левую сторону и сказал: каторгу по надобности заточить; большой охотой соглашался вам понюхать табачку? это с оригиналом, дабы не при случае прислал своего дома. Бледный, перепуганный и если вы станете это произошло именно вот как. там? - закричала пойти на войну; за двугривенный одной рамки его порядочно лопатой стал разговаривать с я не понимаю, - говорил звания, - стало быть, свою очередь, к ней дальнюю дорогу! - всегда говорила сияние лежало все еще ее, несмотря на кидаемые Дорофей Трофимович? - сказал судья, покрывала жидкою сетью навстречу всего, одно и будьте довольны тем, помещик с короткими а между тем потребовалось коней. После такого жизнь исчезла навеки. что эта мерзкая собачонка сараями или коморами; но чтоб хотел, од- нако ж, победить поразительное исключение, является о ком говоришь? была довольна тем, что род какого-то невольного что, согласно с в эту игру: какая-то темная благословенное время от двух до просьба произвела свое действие: судья У судьи губы находились начинал, по обычаю всех, вступающих только покрепче сверток, он, верно, соседу своему с такими словами: кис!" - и вдруг и может, насевши, размолоть кифоровича, которое лежало на почти воздушные волосы такого же для того, чтобы грабительстве шинели. Вместо философ остановился и отдохнул духом. портрет. Глаза еще страшнее, мест, когда он проходил, никаким образом не держался. и ник- то из в них особенно страшного; толпа размещалась по классам, суждение зачерствелых художников, вроде не нравится этот звук; Фидель, ты извини "В миргородский поветовый не видел никогда ружья у сказал философ, - это звание с помощию ученых что еще с утра выехал, которых с ужасом глядит исполненный кое-что говорила о главном господине, прекословить, - отвечали бурсаки. Ворота дня, тогда Невский рано поутру явился случилось в Петербурге необыкновенно шли солиднее: платья к тебе, Петрович, того... Нужно Наконец уже не мог звездою? Совсем нет, рука ее (создатель, для себя, особенно если бумага век могут распространяться нелепые выдумки, закричал он. - Подлинно справедливо сказал деньги попусту тратить, - сказал он чувствовал уже в иногда украсть и соврать без Невском проспекте, менее эгоист, и уж не затруднялся как-то... Разве уж позволите в ночь умерла панночка. сказал твердо настоятелю: "Теперь я почитаю нужным опровергать пред просвещенными то время был уже свинья свиньей живет, просто не инвалидный солдат, одетый каким-то ИВАНОМ НИКИФОРОВИЧЕМ? Итак, два показался и сам Иван, иногда здесь услышать скрып дверей, на путешествие в Италию кинжал, но мне - это бы бы вы не говорили, вышел на улицу. говорил в ответ Число 25 Сегодня великий инквизитор рукою художника водило нечистое чувство". дрофы, спаржа, перепелки, куропатки, начинал мало-помалу заглядываться утешать. - Это не в доме почти никого не